Алексей Бергман - Запомни - все обман![СИ]

Даяна постаралась предупредить вопросы. Показала детям карты звездного неба, с помощью гипно–обучителя ознакомила с достижениями продвинутых миров. Рассказала о корнях: о своем отце — Ловце Астероидов Верховном Нимвроде графе Оскардуан. Позволила детям гордиться, не обращать внимания на оскорбительные намеки окружения на низкое происхождение.

Медицинская капсула произвела обследование Верлены и выдала вердикт: показатели девочки почти ни в чем не отличаются от данных обычного подростка в пубертатном возрасте. Присутствуют лишь незначительные превышения гормонального фона, легчайшие признаки нервного перевозбуждения, но это нормально для девочки двенадцати лет.

Даяна приказала базе изготовить для дочери препараты, позволяющие контролировать возбудимость и гормональный фон.

Почти год индивидуальные медикаментозные разработки базы позволяли Верлене справляться с внезапными вспышками гнева или плаксивости. Девочка стала совершенно прежней, играла с подружками и фрейлинами, занималась с придворными учителями…

Две недели назад, зайдя в покои дочери, Даяна увидела, как рассерженно з а п о л ы х а л и глаза Верлены: принцесса увидела в окно, как конюх ударил плетью ее любимую лошадь!

Год назад радужки дочери светились мягким желтым светом, в тот день, две недели назад глаза дочери вспыхнули ярчайшим оранжевым пламенем. Даяне показалось — обожгли! Почудилось: из глаз дочери полетели пронизывающие ослепительные лучи, они заставят шторы запылать, на гобеленах появятся обугленные дыры!

Резким выкриком герцогиня выставила из комнаты служанку и двух фрейлин (те, хвала Всевышнему! таращились в окно на бестолкового конюха и не заметили полыхнувших глаз принцессы), подошла к Верлене и попыталась успокоить.

— Не надо расстраиваться, Вера, этот противный дядька больше не подойдет к Снежинке…

— Мама!! Я хочу, чтобы конюха выпороли! Прикажи!

Даяна ужаснулась. Никогда ранее ласковая добросердечная Верлена не требовала наказаний для самой нерадивой горничной, наоборот — старалась защитить и порой брала промахи прислуги на себя. Она могла расплакаться, услышав, грустную сказку. Разрыдаться, узнав, что где–то свирепствует эпидемия, и люди умирают сотнями. Всегда набрасывалась на Сакхрала, если тот бывал жесток при игре в «войнушку»:

— Не смей лупить людей даже деревянной саблей! — кричала брату. — Не забывай — ты принц! Ты можешь наставить синяков, а тебе не смогут дать сдачи — это нечестно!

Обостренное чувство справедливости, соответствие законам чести делали из Верлены истинную леди, Даяна гордилась дочерью. И вдруг, под влиянием внезапной ярости, е е дочь требует сделать человеку больно?!

Мать растерялась. Действие медикаментов потеряло действенность и притупилось? Современные снадобья не в силах справиться с р а с т у щ и м Даром колдуньи с неизученной планеты?

— Верлена, ты расстроена, а гнев не лучший советчик…, — попыталась воздействовать на дочь Даяна.

— Советчик? — фыркнула Верлена. Глаза девушки продолжали полыхать внутренним пламенем, но уже не били острыми лучами. — Тогда позволь, мама, дать тебе м о й совет. Ты можешь не ходить к отцу. Он нас не отпустит.

Даяна закусила губу. Мысль о том, что надо немедленно переправить дочь на Миалле, дабы провести новые исследования и изготовить более действенный препарат, еще не успела окончательно оформиться, а дочь уже предрекает неудачу — Ранвал не позволит жене и дочери уйти в очередное «пешее паломничество». На улице бушуют весенние ливни, ветер нагнал с океана холода и тучи, не надо быть предсказательницей, чтобы предугадать реакцию герцога — в такую погоду не отправляются на пешие прогулки.

— Я попробую уговорить твоего отца отпустить нас в деревню…

Бывшее убежище звездной беглянки, дом на Лайлином лугу в любую погоду ждал возвращения хозяйки. Даяна любила туда ездить, отдыхала от городской суеты, от многоглазой дворни…

— Даже не мечтай, — не типично для себя, высокомерно усмехнулась дочь. — Он скажет так. «Зимой вы ездили туда кататься на санках, потому что выдались две снежные недели. Летом ты попросишь вас отпустить на лесные прогулки. Сейчас — не сезон, распутье. Подождите, пока подсохнут дороги».

— Тогда я не пойду к отцу, — резко произнесла Даяна. — Одевайся, мы выходим через задние ворота. С герцогом будем разбираться постфактум.

— Нам влетит, мама, — насмешливо напророчила Верлена.

— Я знаю. Пусть.

В тот день, предсказывая взбучку от отца, Верлена впервые ошиблась.

Даяна выпустила вперед по замковым коридорам Кавалера. Кот–разведчик помог хозяйке и принцессе незамеченными выйти из замка. Через несколько часов, почти на рассвете, встретил их возвращение и провел до спален тихими пустынными замковыми закоулками.

Днем, выспавшаяся принцесса несказанно удивилась, встретив за обедом отца и мать в отличном настроении.

— Мама? — спросила чуть позже. — ОН ничего не узнал?

Даяна, проснувшаяся гораздо раньше дочери, уже успела справиться с удивлением — предсказание Верлены первый раз не подтвердилось?! — ответила спокойно:

— Как видишь. Нас не было в замке всю ночь, и наше отсутствие осталось тайной. Ты не забыла принять н о в ы е лекарства?

— Нет, — рассеяно ответила дочь. — Но, кажется, от них у меня начала болеть голова.

— Ты просто не выспалась, — утешила мама. — Ляг, отдохни и все пройдет.

Герцогиня Урвата жестоко ошиблась. С каждым новым приемом препарата, дочь начинала себя чувствовать все хуже. Головные боли усилились, приступы немотивированной ярости заставили прислугу держаться подальше от принцессы.

Десять дней назад Даяна объявила дочь больной, настояла на строжайшем карантине и запретила появляться в ее покоях всем, кроме нее, Бабуса и личного учителя близнецов Горентио Эйринама.

Профессор Эйринам с пониманием отнесся к просьбе Даяны превратиться во временного затворника покоев принцессы Верлены. Герцогиня Урвата могла довериться только ему — такому же звездному скитальцу, много лет назад доставившему на Сахуристар ее старшего сына Зафса. Еще недавно Даяне казалось, будто прославленный ученый–историк затосковал в архаичном мире закрытой планеты. Эйринам являлся признанной величиной научной среды изведанных галактик, профессор явно начинал скучать по лекциям и семинарам, по выступлениям на кафедрах, по аудиториям, где собирались — не два венценосных ученика, а сотни ц и в и л и з о в а н н ы х студентов, по горячим спорам с просвещенными коллегами…

Уже несколько раз личный учитель наследников Урвата отправлялся в длительные «паломничества». Достигал на челноке Миалле, где в подземном ремонтном ангаре скрывался его знаменитый летающий Дом, заполненный не хуже некоторых галактических музеев диковинками и археологическими редкостями. Посещал знакомые миры, читал лекции, встречался с друзьями–историками… Горентио не смог полностью отказаться от цивилизации, как–то раз, прощаясь перед очередным «паломничеством» с ученым, Даяна проговорила с мягкой улыбкой: